
Не прошло и десяти минут, как они уже подъехали к городской ратуше. К тому времени погода немного испортилась: как и предсказывали синоптики, подул холодный ветер, и небо закрыли хмурые облака. У главного публичного входа в ратушу уже собралась толпа из нескольких десятков человек. Заметив Марианну, выходящую из автомобиля, какая-то женщина показала на неё пальцем и выкрикнула:
- Смотрите! Это она воспитала юного нарушителя наших законов!
Другая женщина швырнула в Марианну сырое яйцо, но не попала: яйцо разбилось о колесо Мазды Антона под одобрительный вой собравшихся. А быдловатый мужик из гостинницы, тоже стоявший в толпе, громко крикнул им:
- Что, доигрались, голубчики? Скоро всю вашу левую компанию накроют!
Как раз в это мгновение зал суда открыли для посетителей, и толпа, собравшаяся снаружи, повалила внутрь ратуши. Тоша уже много раз принимал участие в различных заседаниях суда, сначала как помощник адвоката, а затем и как адвокат, но он привык, что обычно процессы проходят в небольших комнатах, где практически нет места для посторонней публики. Поэтому для него было неожиданностью оказаться в огромном судебном зале ратуши, где была настоящая трибуна для выступающих, клетка для заключённого и около двухсот сидячих мест для посетителей. Впрочем, большая часть мест была всё же незанята, видимо, большинство обитателей городка предпочитали всё же смотреть дома сериалы или копать грядки.
Всё произошло довольно быстро. Едва зрители расселись по местам, главный судья, уже находившийся за своим столом рядом с четырьмя своими помощниками, торжественным дребезжащим голосом под радостное улюлюканье собравшихся объявил:
- Сегодня, 13 августа 2034 года мы рассматриваем дело "Наш город против Аркадия Тропина".
Судя по всему, представление было подготовлено заранее. Сначала бодро выступил обвинитель, который сообщил, что Аркаша нарушил местный закон, запрещавший пропаганду левшизма. Последние три месяца паренёк раздавал на улице листовки "Быть левшой - это круто!" и вместе со своей компанией тайно выпускал газету "Мир левшей", где рассказывал о жизни известных леворуких людей, и раскидывал её в частные почтовые ящики.
- Напоминаю всем собравшимся, что пункт 36.11 нашего Административного Кодекса запрещает подобные действия! Таким образом наше местное законодательство позволяет привлечь Аркадия Тропина к административной ответственности! - пояснил обвинитель в конце своего выступления.
- Серьёзно, что ли? - шёпотом поинтересовался Антон у Марианны.
Та в ответ молча кивнула.
- Тогда Ваш сын крут! - пробормотал он. - Но и помочь ему тоже становится намного сложнее, если такой закон действительно существует.
После выступления следователя прокуратуры и формальных вопросов, которые задал Аркаше защитник, предоставленный судом, главный судья обратился к присутствовавшим в зале:
- Таким образом мы выяснили все обстоятельства этого дела. Есть ли у кого-либо из присутствующих сказать ещё что-либо в защиту обвиняемого?
- Да, есть! - громко произнёс Антон, поднимаясь с кресла.
Сидевшие в зале юристы вздрогнули и принялись недоумённо переглядываться. Антон обошёл деревянное ограждение и, приблизившись к судье, показал ему своё удостоверение адвоката. Судья нахмурился, а по залу пронёсся недовольный ропот.
- Что ж, приветствую Вас, господин Расторопов, - с насмешкой произнёс судья. - Надеюсь, что Вы успели ознакомиться с делом?
- Да, вполне, - Антон занял место на кафедре и тряхнул головой, пытаясь собраться с мыслями. - Но позвольте мне начать с короткого философского рассуждения. Ещё известный советский философ и просветитель Лев Гумилёв утверждал, что общество начинает загнивать с того момента, когда начинает жить не по моральным, а по юридическим законам. Горе тем, кто ставит юридические нормы выше духовности, ведь юридические законы не способствуют нравственности, например, люди не воруют не потому, что нравственные, а потому, что боятся наказания. Соответственно, те суды и те судьи, которые судят не по законам морали, а по каким-то принятым искусственным нормам, автоматически сами становятся безнравственными.
Антон сделал паузу, наслаждаясь тем, как поморщился судья и его помощники.
- Давайте посмотрим, - продолжил он, - чем левши хуже других людей. Они чаще убивают? Нет. Они чаще воруют или насилуют? Нет. Они просто делают левой рукой всё то, что другие люди делают правой. И это не нарушает никаких моральных норм и не делает их преступниками. Неужели ваши местные законы опустились до уровня мракобесия? В эпоху средневековья, как известно, на кострах сжигали ведьм, левшей и рыжих, например, можно вспомнить Жанну д'Арк, которую такие же судьи как вы объявили ведьмой на основании того, что она была левшой. Левши - это такое же отличие от большинства, как, например, рыжие, альбиносы или геи... А ещё есть люди с голубой кровью, - их что, тоже нужно всех отдать под суд? Замечу, что многие левши были талантливыми людьми: Леонардо да Винчи и Микеланджело, Аристотель и Пабло Пикассо, Альберт Эйнштейн и Ганс Христиан Андерсен, Гай Юлий Цезарь и Александр Македонский, Карл Великий и Уинстон Черчилль, Махатма Ганди и Исаак Ньютон, Никола Тесла и Билл Гейтс, Чарли Чаплин и Николо Паганини, Моцарт и Шопен, Лев Толстой и Александр Пушкин, Льюис Кэрролл и Герберт Уэллс, а также Ницше, Кафка...
- Молодой человек, не затягивайте наш процесс! - с возмущением прервал его судья. - По-вашему, все эти люди были высоконравственными? Ницше - так вообще идеолог фашизма!
- Разумеется, я не это имел в виду, а то, что его никогда не осуждали за то, что он - левша.
- Если Вы в курсе, то в течение всего XX-го века леворукость не считалась нормой, и всех левшей ещё в детстве переучивали, - заметил один из помощников судьи. - В СССР до 1985 года леворукость была признана психическим отклонением.
- Да, но впоследствии Всемирная Организация Здравоохранения признала, что это неправильно! Когда левшей пытались переучивать, у них возникали головные боли, бессонница, астенический синдром, тремор конечностей, заикание, аллергии и астма. Да, и вообще, у человека, в конце концов, есть право быть самим собой!
- Так и насильник может сказать! - усмехнулся обвинитель.
- Разумеется, нельзя переступать законы морали, - уточнил Антон, вспомнив про своих друзей-йогов. - Это единственное, что действительно нельзя переступать.
- Нет, молодой человек, нельзя переступать нормы, по которым живёт общество, - снисходительно ответил ему главный судья. - Правосудие как раз защищает не моральные принципы, а принятые в обществе нормы, правила и традиции, и Вам, как юристу, это должно быть хорошо известно. Вот представьте, что было бы, если бы часы на нашей ратуше шли бы не по часовой стрелке, а против часовой? Это не нарушало бы никаких нравственных норм, но, я думаю, часы, идущие в противоположную сторону раздражали бы большинство людей, привыкших узнавать время по определённым правилам. Или вывески на магазинах висели бы вверх ногами... Если Вы, как Вы говорите, юрист, то Вы должны понимать, что все существующие в мире законы защищают покой большинства, то, к чему большинство людей привыкло, поэтому идеальным обществом было бы такое, в котором не было бы никаких нестандартных людей. Все нестандартные люди обязаны подстраиваться под большинство, иначе они станут изгоями.
- Но, наверно, природа не случайно сделала людей разными, - возразил Антон. - У всех людей разные гены, которые дают им разные особенности, и считать каких-либо из них ненормальными - это неприкрытая дискриминация! Просто немыслимо, что вы судите человека за то, что он - левша!
- Прошу Вас, не перегибайте палку! Мы судим его не за то, что он левша, а за то, что он нарушает наш местный закон о публичном запрете на пропаганду левшизма. Ну, пишите вы левой рукой, - и пишите себе на здоровье где-нибудь там, у себя дома, накрывшись одеялом, только не смейте нигде утверждать публично, что это нормально. А когда вы открыто демонстрируете, что вы - левша, да ещё и гордитесь этим и показываете, что можете быть не менее счастливым, чем нормальные люди, - это нарушение наших законов и традиций. Ведь любые нестандартные люди просто не могут быть счастливыми, потому что они неполноценны, примерно как инвалиды. Вы в курсе, что некоторые младшие школьники, читая газету подсудимого, тоже пробуют писать левой рукой и назло родителям держат ложку в левой руке!?
- Но Вы же не думаете, что они реально станут от этого левшами? - рассмеялся Антон. - В конце концов, это право человека, какой рукой ему писать, независимо от того, левша он или нет! Я вот правша, но умею писать и левой рукой. И можно принимать какие угодно законы, только они не изменят реальности. Всё равно в обществе будут рождаться и рыжие, и левши, и альбиносы, и другие нестандартные люди. И как и все другие они имеют право создавать собственные клубы для общения, выпускать газеты о себе подобных и рассказывать другим членам общества о том, как они живут. Неужели Вы не считаете безнравственным принимать законы, ограничивающие их в этих правах?
- Лично я считаю, что левши вообще не имеют права рожать детей, так как леворукость передаётся по наследству, - буркнул один из помощников судьи. - Осенью я подам соответствующий законопроект в местный парламент нашей республики.
- В таком случае я вынужден заметить, что подобное мнение - это самое страшное, что может быть для демократического общества, - произнёс Антон. - И страна, живущая по подобным нормам, обречена на гибель, потому что любое развитие всегда происходит как раз только за счёт тех людей, которые могут выйти за рамки общепринятых традиций. Именно такие люди наиболее ценны для серой массы общества.
- Да что Вы говорите! - фыркнул судья.
- Когда в стране вводится уголовное наказание не за нарушение моральных законов, а за нарушение принятых в обществе норм, традиций или выгодных государству правил, такая страна обречена на самоуничтожение, - серьёзно произнёс Антон. - И если вы сегодня вынесете обвинительный приговор этому подростку, то встанете на одну доску с такими людьми как Ницше!
